1. 19 Октября
2. 8 марта 1963 года
3. Ein und zwanzig...
4. Автодорожная
5. Адвокатский вальс
6. Анонимное письмо в совет
7. Ария о клевете
8. Ах, мил сердечный друг...
9. Барон Жермон
10. Баю-бай, уже позднее время...
11. Благодарственный молебен
12. Бомбардиры
13. Бродячие актёры
14. В отпуск!
15. В семь часов, как обычно, будильник...
16. В ЦК КПСС от отдельных представителей некоторой интеллигенции приватное письмо
17. Вальс администрации
18. Варяжская разбойничья
19. Великие планы жуликов
20. Весёлые лентяи
21. Весна
22. Взрослая ковбойская
23. Вилли Билли Джон
24. Водит летчик самолет - и прекрасно
25. Володя
26. Волчица
27. Волшебная сила искусства
28. Воспоминания Бабы Яги
29. Вот вы знаете что?
30. Все... Вот и все... Собирай сундуки...

Волшебная сила искусства

Слова: Ю. Ким
Исп.: Юлий Ким

История, приключившаяся с комедиографом Капнистом в царствование Павла I и пересказанная мне Натаном Эйдельманом.

Капнист пиесу накропал, громадного размеру.
И вот он спит, в то время, как царь-батюшка не спит:
Он ночь-полночь пришел в театр и требует премьеру.
Не знаем, кто его толкнул. История молчит.

Партер и ложи - пусто все. ни блеску, ни кипенья.
Актеры молятся тайком, вслух роли говоря.
Там, где-то в смутной глубине, маячит жуткой тенью
Курносый царь. И с ним еще, кажись, фельдъегеря.

Вот отмахали первый акт. Все тихо, как в могиле.
Но тянет, тянет холодком оттуда (тьфу-тьфу-тьфу!)
"Играть второй!" - пришел приказ, и с Богом приступили,
В то время, как фельдъегерь: "Есть!" - и кинулся во тьму.

Василь Васильевич Капнист метался на перине:
Опять все тот же страшный сон, что был уже в четверг:
Де он восходит на Олимп, но, подошел к вершине,
Василь Кирилыч цоп его за ногу - и низверг.

За ногу тряс его меж тем фельдъегерь с предписаньем:
"Изъять немедля и в чем есть отправить за Урал,
И впредь и думать не посметь предерзостным мараньем
Бумагу нашу изводить, дабы хулы не клал."

И не успел двух раз моргнуть наш, прямо скажем, Вася,
Как был в овчину облачен и в сани водворен.
Трясли ухабы, трряс мороз, а сам-то как он трясся,
В то время как уж третий акт давали пред царем.

Бледнел курносый иль краснел - впотьмах не видно было.
Фельдъегерь: "Есть!" - и на коня, и у Торжка нагнал:
"Дабы сугубо наказать презренного зоила,
В железо руки заковать, дабы хулы не клал!"

"Но я не клал! - вскричал Капнист, точа скупые слезы -
Я ж только выставил порок по правилам искусств!
Но я его и обличил! За что ж меня в железы?
И в пятом акте истоптал, - за что ж меня в Иркутск?!"

Меж тем кузнец его ковал с похмелья непроворно.
А тут еще один гонец летит во весь опор...
Василь Васильевич Капнист взглянул, вздохнул покорно,
И рухнул русский Ювенал у позлаченных шпор!

...Текли часы. Очнулся он, задумчивый и вялый.
Маленько веки разлепил и посмотрел в просвет:
"Что, братец, там за городок? Уже Иркутск, пожалуй?"
- "Пожалуй, барин, Петербург" - последовал ответ.

"Как...Петербург?!" - шепнул Капнист, лишаясь дара смысла.
- "Вас, барин, велено вернуть до вашего двора.
А от морозу и вобче - медвежий полог прислан,
И велено просить и впредь не покладать пера."

Да! Испарился царский гнев уже в четвертом акте,
Где змей порока пойман был и не сумел уползть.
"Сие мерзавцу поделом!" - царь молвил, и в антракте
Послал гонца вернуть творца, обернутого в полсть.

Все ближе, ближе Петербург, и вот уже застава.
И в пятом акте царь вскричал: "Василий! Молодец!"
И на заставе ждет уже дворцовая подстава,
И только прах из-под копыт - и махом во дворец.

Василь Васильевич на паркет в чем был из полсти выпал.
И тут ему и водки штоф и пряник закусить.
- "Ну, негодяй, - промолвил царь и золотом осыпал -
Пошто заставил ты меня столь много пережить?"

...Вот как было в прежни годы,
Когда не было свободы!

1984