1. Аксинья
2. В 19 лет
3. Верёвочка
4. Вот скоро час
5. Гармошка
6. Зимнее гадание
7. Колыбельная
8. Листопад
9. Монголфьер
10. Мурманск
11. Мыкаюсь по свету
12. Не откреститься, не забыть...
13. Ниловна
14. Нинка
15. Омут
16. Остров
17. По белокаменной
18. Скользкая дорога
19. Снизу недра
20. Степью белой
21. Телогреечка
22. Тётя Паша
23. Ты - женщина
24. Ты знай
25. Ушаночка

Ниловна

Исп.: Геннадий Жаров

   Помнишь наши, Павка, друг, нечаянные встречи? 
   Встречи на этапах, пересылках, лагерях? 
   Помнишь наши споры, ссоры, пламенные речи 
   О свободе личности и об других вещах? 
   Как ссылались, выдворялись из страны куда-то, 
   Как тикали от легавых, помнишь, старина?! 
   Как на явку ночкой темной шлепали на хату, 
   Где нас мать-старушка поджидала у окна. 
    
   Ниловна! Спрячь поскорее чемоданчики! 
   Ниловна! В них запрещенные журнальчики! 
   Ниловна! Прочти и потеряешь свой покой! 
   Повязаны теперь с тобой веревочкой одной, ой! 
    
   Сколько нелегальных песен у старушки спето, 
   Сколько нам мечталось за свободу на Руси! 
   И мечтаньям нашим вторя, словно с того света, 
   Скрозь глушилки прорывалась служба Би-Би-Си! 
   Вспомню, Паш, Лефортовскую, выпью, затоскую... 
   Довелось нам, Паша, лиха всякого хлебнуть! 
   Мы мотали наши сроки, нет, не вхолостую, 
   И добром нам мать-старушку стоит помянуть! 
    
   Ниловна! Бывало спрячет чемоданчики! 
   Ниловна! А в них запретные журнальчики! 
   Ниловна! Читала и теряла свой покой! 
   Мы ей обязаны по гроб, любимой и родной, ой! 
    
   Паша, растолкуй - что там за ветры нынче дуют, 
   Задувают так, что сможешь прямо улететь! 
   У метро старушка-мать, глядь, смотри - торгует. 
   Выжила, сердешная, чтоб ей не болеть! 
    
   Ниловна! Стоит, а рядом чемоданчики! 
   Ниловна! А в них те самые журнальчики! 
   Ниловна! Торгует ими, множит капитал! 
   А это значит, Паша, век свободы засиял, ой! 
    
   Ниловна! Бывало спрячет чемоданчики! 
   Ниловна! А в них запретные журнальчики! 
   Ниловна! Торгует ими, множит капитал! 
   А это значит, Паша, век свободы засиял, ой!