«Серебрится серенький дымок»

Песня про одесского «щипача», который в зоне мечтает отомстить неизвестно кому неизвестно за что

Мы не раз в рубрике «Камерная музыка» писали про блатные песни на одесскую тему. Что и говорить, хоть и опосредованно, но этот город у Черного моря оказал огромное влияние на блатной фольклор, в частности на песни. Та, про которую мы расскажем сегодня, — очень старая босяцкая песня примерно 30-х, а может быть, даже конца 20-х годов. Существует множество ее вариантов, часто она исполняется без первого куплета. Несомненно лишь ее чисто одесское происхождение. Итак, песня «Серебрится серенький дымок».

ЖЕНЩИНАМ ТОЖЕ МОЖНО

Одесса 20-х годов прошлого столетия... Колоритнейшее время... В Одессе расцвет торговли, морского промысла, преступного тоже, многочасовые игры в карты, шулеры и проститутки, ГубЧК и бывшие белые, карманники и налетчики, воры в законе и приблатненые поэты.

Сколько песен определенного содержания написано в то время! Особняком стоят легендарные блатные — «Мурка» и «Гоп со смыком», фривольный «Шарабан» и другие, они тоже хороши по-своему. Потому-то отдельные исследователи блатного фольклора и допускают, что «Серенький дымок» написан именно в 20-е годы.

С другой стороны, как отмечают другие специалисты в области «камерной» музыки, конкретно в 20-е никто про «Дымок» толком не слышал и не осталось никаких документальных записей о нем. А вот в 30-е годы эта песня стала устойчиво звучать. Сначала в Одессе, а потом и во всем Союзе.

Ее нельзя назвать лагерной. Она именно одесская. Так сказать, все по закону жанра. «Шаланды, полные кефали, в Одессу Костя приводил» и «Тут паренек ходил в Херсон за арбузами». Естественно, в последнем слове ударение ставится на «а»!

Находка песни — выражение «Ах, Боже мой!» в каждом куплете. Оно внесло в песню распев и позволило играть голосом на повышение. Потому-то песню «Серебрится серенький дымок», как я видел и слышал в забытой уже нынче телепередаче «В нашу гавань заходили корабли», прекрасно и уместно исполняют и женщины.

НЕ ДОЖДАЛАСЬ ТА, ЧТО В ТЕМНО-СИНЕМ

По сюжету в песне развивается на редкость неоригинальная житейская история. Вот этот самый паренек (имени ему в песне автор(ы) не дал; да, кстати, и сам автор неизвестен) вешал своей крошке качественную такую лапшу на уши. Что, мол, ездит он в Херсон за арбузами. Но на самом деле он там «щипачил». Тут все грамотно, зачем же гадить там, где живешь?

Короче, паренек был классическим гастролером. Правда, в Херсоне о своей любимой главный герой песни несколько подзабывал. Наберет валюты и девчонок водит по ресторанам. Ну что ж, за мужчинами подобное водится, чего уж там.

Но повязали паренька, ведь сколько веревочке ни виться... Крошка в темно-синем платье так и не дождалась его у моря в Одессе. А вот в лагере паренек непонятно на кого обиделся, даже говорил, что прокурор «поднял на него окровавленную руку». И еще обещал отомстить неким врагам...

Короче, жесткий паренек попался, злой и с хорошей памятью. Конец песни, собственно, и обозначает желание героя «мстить сурово». Правда, кто они, эти враги, из текста понять сложно. Уж больно банальная уголовная биография у этого «щипача».

Кстати, о «щипачах». В Одессе эта криминальная профессия одно время была развита не хуже, чем в Грузии. И, так сказать, «давала стране угля».

В ЛАГЕРЯХ НЕ ПОЕТСЯ

Исследователь российского блатного фольклора Александр Тихомиров так прокомментировал нашей газете эту песню: «Конечно, с поэтической точки зрения песня "Серебрится серенький дымок" особой ценности не представляет. А вот с художественной — даже очень.

Рифмы очень распевочные, одесский колорит отражен, герой прорисован, блатная лирика соблюдена. Да, эта песня из одесских не настолько известна, как некоторые, но занимает в этом цикле достойное место. Тем паче что она не стилизована под одесские, как многие, а является именно таковой, с соленым запахом Черного моря».

Вряд ли эту песню поют в лагерях. Одесские песни, за исключением «Мурки», имеют еврейский колорит, а это не очень ценится в местах лишения свободы. Посыл логический прост как дважды два: раз еврей — значит, барыга. А это не очень уважаемая социальная роль в тюремном сообществе. Зато «Серебрится серенький дымок» поет частенько Андрей Макаревич. Нет-нет, это не намек. Просто информация.

«Серебрится серенький дымок…»

Серебрится серенький дымок 
Над родимым домом в час заката, 
Песенку доносит ветерок 
Ту, что пела милая когда-то.

Жил в Одессе парень-паренек,
Ездил он в Херсон за арбузами, 
И мелькал вдали его челнок — ах Боже ж мой! —
С белыми, как чайка, парусами.

Арбузов он там не покупал, 
У приезжих шарил по карманам, 
Крупную валюту добывал — ах Боже ж мой! —
Девочек водил по ресторанам.

Но пора суровая пришла:
Не вернулся в город он родимый,
И напрасно девушка ждала — ах Боже ж мой! —
У причала в платье темно-синем.

Кто ж познакомил, крошка, нас с тобой,
Кто нам преподнес печаль-разлуку?
Кто на наше счастье и покой —ах Боже ж мой! —
Поднял окровавленную руку?

Лагерь познакомил, крошка, нас с тобой,
Суд нам преподнес печаль-разлуку,
Прокурор над нашей головой —ах Боже ж мой! —
Поднял окровавленную руку.

А за это я своим врагам 
Буду мстить сурово, верь мне, детка! 
Потому что воля дорога — ах Боже ж мой! —
А на воле я бываю редко.
Серебрится серенький

Tweet

---

Комментарии

Оставьте ваше мнение

Имя
Email
Введите код 7236