«Кирпичики»: вариант уголовный

ПО МАЯКОВСКОМУ

Уголовный вариант городского романса «Кирпичики» был хитом в блатной среде. Песня про то, как в каком-то городишке и на его окраине действовала «бригада», как сказали бы сейчас. А тут как раз нэп и всякие богатые фраера ходят. Какое решение может быть в таком случае? Только «грабь награбленное».

В принципе, уличный бандитизм во времена нэпа и расцвел, потому что власти негласно поощряли грабеж толстосумов и буржуев — этих нетрудовых элементов. Кроме того, воры и налетчики получали смехотворные сроки — до года. А часто не получали и того — спасало пролетарское происхождение. Вспомним Клима Чугункина из булгаковского «Собачьего сердца». Три судимости — и все условно. Вот что значило тогда правильное происхождение.

Пресса того времени, даже печатая криминальную хронику, выполняла четкую идеологическую задачу: пробудить чувства злорадства и некоего морального превосходства по отношению к потерпевшим из числа новой буржуазии, новых советских.

Действительно, жертвами краж и ограблений часто были имущие граждане. Как пишет известный исследователь блатного жанра Фима Жиганец, «в Питере 1922-1923 годов громкую известность получили дела, связанные с ограблением квартир меховщика Богачева на улице Плеханова, ювелира Аникеева в Чернышевом переулке, убийство семьи мясоторговца Розенберга с Охты, жены владельца мучного лабаза... Одновременно исподволь проводилась мысль, что уж работяг, мелких советских служащих, власть защитит, а буржуи, нэпманы пусть защищаются сами. То есть уголовникам ненавязчиво указывалось направление, в котором можно было действовать относительно безопасно».

В стихотворении «Стоящим на посту» Владимира Маяковского, обращенном к милиционерам, поэт прямо проводит эту мысль:

Если выудят
миллион
из кассы скряжьей,
новый
с рабочих
сдерет задарма.
На мелочь глаз! 
На мелкие кражи, 
потрошащие 
тощий 
рабочий карман!

МИФИЧЕСКИЕ РОБИН ГУДЫ

Фима Жиганец продолжает: «Преступления против "буржуев" служили в средствах массовой информации чуть ли не объектом любования, подробности таких дел смаковались, по отношению к потерпевшим сочувствия практически не высказывалось, скорее наоборот... Поэтому не вызывает удивления, что в 20-е годы в городском фольклоре возникают истории и легенды о «благородных разбойниках». Один из них- легендарный Ленька Пантелеев. Но почти в каждом районе Петрограда имелся свой «защитник обездоленных». Многие из них, в отличие от Леньки, в действительности не существовали, были плодом народной фантазии. В Коломне ходили слухи о Моте Беспалом, «короле скопского двора» — бесхозного здания, служившего притоном для уголовного сброда. Поэт В. Шефнер рассказывает в своих воспоминаниях о легенде, согласно которой, Мотя «советской власти вреда не причинял, грабил только "нэпманов-буржуев", бедным же оставлял подарки с записками: "Где Бог не может -там Мотя поможет"». На Васильевском острове якобы гулял Граф Панельный со своей подругой красавицей Нюхой Гопницей. Граф, разумеется, ни в коем разе не позволял себе грабить пролетариев.

Доктор исторических наук Наталья Левина справедливо замечает, что все это «можно объяснить влиянием не только традиций городских обывательских легенд, но и политической конъюнктуры, требовавшей изображения нэпа явлением совершенно чуждым и враждебным маленькому человеку». Потому людям и вбивалась в головы мысль: грабить богатого позволительно».

Грабили, как было принято в то время, — то есть до пят. Что и произошло в песне. Брали не только кошелек и какие-то ценные вещи, но еще и всю одежду и даже ботинки. У дам тоже, между прочим. Такие вот Робин Гуды.

От «кирпичиков гражданских» в прямом смысле в песне осталась только угроза героя: он грабил, пугая прохожих кирпичом-кирпичиком. Вообще, надо честно сказать, что уголовный вариант не отличается большой художественной ценностью — да и в истории он особо не задержался. Как всегда, не прошел мимо песни Аркадий Северный в свое время. А вот нынешние шансонье что-то ее не жалуют.

АВТОРЫ ИЗВЕСТНЫ

Редкий случай — прекрасно известны авторы песни, правда, только «гражданской» версии. Автор музыки — Валентин Кручинин, слов — поэт Павел Герман, написавший такие шлягеры, как романс «Только раз бывают в жизни встречи», «Последнее танго» и «Марш авиаторов» («Мы рождены, чтоб сказку сделать былью...»).

Говорят, что в 20-е годы по популярности «Кирпичики» стояли вровень со «Стенькой Разиным». К1925 году, всего через несколько месяцев после написания песни, ее уже пела вся страна. Более того: стали возникать варианты, посвященные злободневным темам: растратчикам, алиментам и проч. Куплетист Каминский выступал даже с номером «Кирпичиада», где показывал, как эту песню исполняли бы в опере, в русском хоре, на цыганский манер и т.д. Короче, песня на все вкусы и все времена. Действительно, народная.

"КИРПИЧИКИ"
("ГРАЖДАНСКИЙ" ВАРИАНТ)

Где-то в городе на окраине 
Я в убогой семье родилась. 
Горе мыкая, лет пятнадцати, 
На кирпичный завод подалась.

На заводе том Сеньку встретила; 
Лишь, бывало, заслышу гудок, 
Руки вымою и бегу к нему 
В мастерскую, накинув платок.

Кажду ноченьку мы встречалися, 
Где стена образует проход; 
Вот за Сеньку-то, за кирпичики, 
Полюбила я этот завод.

...Но, как водится, безработица 
По заводу ударила вдруг. 
Сенька вылетел, а за ним и я, 
И еще двести семьдесят душ...

Тут война пошла буржуазная. 
Огрубел, обозлился народ, 
И по винтику, по кирпичику 
Растаскал опустевший завод...

После вольного счастья Смольного 
Развернулась рабочая грудь, 
Порешили мы вместе с Сенькою 
На знакомый завод заглянуть.

Там нашла я вновь счастье старое: 
На ремонт поистративши год, 
По советскому по кирпичику 
Возродили мы с Сенькой завод...

Запыхтел завод, загудел гудок. 
Как бывало, по-прежнему он
Стал директором, управляющим 
На заводе «товарищ Семен»...

Так любовь мою и семью мою 
Укрепила от всяких невзгод 
Я фундаментом из кирпичика. 
Что прессует советский завод...

"КИРПИЧИКИ"
(«УГОЛОВНЫЙ» ВАРИАНТ)

Где-то в городе, на окраине,
Где стена образует проход.
Из кино вдвоем с модной дамочкой (2 раза)
Шел шикарно одетый пижон.

А навстречу им из проулочка 
Трое типов каких-то идут: 
«Разреши, браток, папиросочку, (2 раза) 
Не сочти ты, товарищ, за труд.»

А на дамочке шубка беличья,
А на нем — воротник из бобра;
А как вынул он портсигарчик свой (2 раза)
В ем без малого фунт серебра!

Ну, как водится, безработица: 
«Скидавайте пальто и пинджак!» 
Усадили их на кирпичики (2 раза) 
И велели ботинки сымать.

Кавалер хотел воспротивиться, 
Но с бандитом шутить не моги: 
Даст кирпичиком по затылочку (2 раза) 
Разлетятся на части мозги!

Тут заплакала горько дамочка.
Утирая слезу рукавом:
«Как пойдем мы в ночь непроглядную (2 раза)
В непролазной грязи босиком?!»

И сказал бандит наставительно: 
«Выбирайте посуше вы путь –
И по камешкам, по кирпичикам (2 раза) 
Доберетесь домой как-нибудь!»

Жаль, что не было там фотографа, 
А то славный бы вышел портрет: 
Дама в шляпочке и в сорочечке, (2 раза) 
А на нем даже этого нет!

Tweet

---

Комментарии

Оставьте ваше мнение

Имя
Email
Введите код 8333