Ваенга — Алле Пугачевой: «Песню «Курю» написала, когда друг выгнал из своего дома»

После сольника, показанного на Первом канале, о певице Елене Ваенге заговорила вся страна.

Не упустила новое явление из виду и Примадонна российской эстрады.

К слову, Алла Борисовна одной из первых заметила Ваенгу, несколько раз была на ее сольниках. А недавно Пугачева перед закрытием своей радиостанции «Радио Алла» взяла интервью у Елены Ваенги для программы «В гостях у Аллы». «Комсомолка» с разрешения «Радио Алла» сегодня публикует эту беседу.

Ваенга — это Ванга?

Алла Пугачева: — Сейчас я подготовлюсь, достану сигаретку. Слабенькую. Мало того, возьму еще мундштучок, чтобы никотин не портил. Снова, короче, курю, мама! Ну, вы уже поняли, кто у меня в гостях? Кто поет «Снова курю одна»? Ну конечно! Сегодня я беседую с замечательной, популярнейшей певицей Ваенгой. Это, наверное, не случайно, что у тебя фамилия ассоциируется с Вангой?

Елена Ваенга: — Да нет, Ванга тут ни при чем.

А. П.: — Это у тебя не псевдоним?

Е. В.: — Псевдоним!

А. П.: — Очень удачный! Вот эта связь с именем Ванга — очень интересно.

Е. В.: — Нет, я совсем не думала об этом. Вообще его не было бы, выступала бы под своей нормальной фамилией, но была одна очень большая проблема, из-за которой я не могла петь под своей фамилией. Позвонила маме и сказала: «У меня проблема. Реши ее, пожалуйста». Минут через пять она перезвонила: «Слушай, роддом, где я тебя родила, стоял на речке Ваенга. Очень, по-моему, симпатично». Это Мурманская область, близ Североморска. Прежде Североморск, столица Северного флота, назывался Ваенга, а неподалеку текла эта самая река. В переводе с саамского «ваенга» (ударение на первый слог. — Ред.) — «самка оленя».

А. П.: — Имя вообще очень помогает на сцене. Кабы я не была Пугачевой, да еще Аллой, вряд ли бы стала кем-то. Имя — Алла, да еще фамилия -Пугачева! Какие мне только фамилии не приписывали! Раппопорт, Певзнер. Все такие красивые еврейские фамилии. Так хотелось всем! При этом в газетах появлялись мои школьные табели, свидетельство о рождении с фамилией Пугачева.

Е. В.: — Это ваша настоящая фамилия?

А. П.: — Настоящая! И папа мой — Пугачев.

Е. В.: — А у меня папа — Хрулев. И настоящая фамилия — Хрулева. Я приехала в Севастополь. Когда поднимаешься там на гору, первая могила на кладбище — «Генерал Хрулев» — героя Крымской войны.

А. П.: — Наверно, прапра-пра... У меня прапрапрадед Емельян Пугачев! Я вот даже боюсь свою родословную копать. Все померли, а тетка моя написала все, что вспомнила, по материнской линии, по отцовской. И там у нее по отцовской линии: «Емельян Пугачев»... Ладно, вернемся к тебе. Песни у тебя замечательные. Леночка, я всегда любила такие и сама писала. Но в стол, для друзей. Визитка-то другая: артистка, песня — трехминутный спектакль и тому подобное. Но такие песни, как у тебя, всегда грели душу. Но! У кого-то это получается, а у кого-то нет! У тебя это получилось! Послушай, в каком возрасте ты начала писать? И какие песни?

«У меня не было голоса!»

Е. В.: — Даже не могу вспомнить, когда захотела стать артисткой. Это как-то плавно перетекло с 9 лет, когда первую песню написала. Так стала петь, писать. И самая первая песня была уже серьезная, взрослая...

А. П.: — Вот! Я это и хотела услышать. Абсолютно была уверена: ты всех поражала тем, что такая девчонка, а поешь на взрослую тематику. Страсти, трагедии 30-летних. Было такое?

Е. В.: — Ну, это было попозже — в 13 — 14 лет такие песни писать начала. У меня главной слушательницей была мама... Она сейчас ругает бабушку за то, что та не давала ей петь: у тебя, мол, нет слуха, нет голоса, молчи! И мама сама, имея этот комплекс, говорила мне: «Пой, детка!» А у меня же действительно не было голоса. В 18 лет слушали, так и сказали: «Нет голоса!»

А. П.: — Ой, мне тоже говорили, что у меня нет голоса. Ты по образованию пианистка. Сама себе аккомпанируешь на пианино?

Е. В.: — Да. Но у меня просто не было другого выхода. К тому же это очень удобно.

А. П.: — Не просто удобно, это же такое удовольствие! Мне на первых выступлениях приходилось самой себе аккомпанировать. Незабываемое ощущение. Я теперь жалею, что не сделала этого на последнем концерте. А почему?.. А! Да, вспомнила — из-за ногтей. Жалко было отрезать. А с ногтями не сыграешь... Мне кажется, в твоих песнях есть какая-то исповедальность. Да? Это чувствуется.

Е. В.: — Честно говоря, есть, конечно, вещи, которые со мной не происходили. Но додумать-то... Или у подружек подсмотреть...

А. П.: — Ну «Мадам Брошкину» спела бы?

Е. В.: — Наверно! Примерно додумать могу! Что мне -никто ничего не обещал? Было и такое.

А. П.: — Ведь перед тобой — а тебе ж уже не шестнадцать -сколько судеб проходит. Не знаю, есть ли у тебя подруги. Думаю, что немного...

Е. В.: — Подруг мало...

А. П.: — Смотришь на людей, понимаешь: вот об этом еще можно спеть.

Е. В.: — Но все же чаще пою о том, что со мной. А самое противное, когда притягиваю к себе то, о чем пою. Потом понимаю: мне это ради песни надо было. И я сама себя притягиваю к этой плохой ситуации, иду в эту лужу. После этого плохо становится, иду к маме.

А. П.: — У меня примерно так же было. Я, как спою и прочувствую какую-то ситуацию, ну там... «Не обижай меня!», и это через какое-то время происходит со мной. Я на Игоря Николаева тогда грешила: «Ну что ты пишешь такие стихи?!» Я переживаю, как актриса вхожу в образ, представляю, что это со мной. Слезы текут... «Не отрекаются, любя». А потом такая же ситуация происходит — точь-в-точь!

Е. В.: — Это потому, что слово материально. У меня раз десять так было. Иногда даже откладываю песню в стол, если печальная. А иногда песня печальная, но такая красивая, что я думаю: «Ну и пусть, пусть произойдет!» И сбывается. И с оптимистичными песнями так же. Все сбывается, о чем поешь.

«16 лет замужем за цыганом»

А. П.: — Кстати, тебя многие считают цыганкой. Ты же, естественно, не цыганка. Однако тяга к цыганской песне есть?

Е. В.: — Сразу объясню. Я с 18 — и вот уже 16 лет — замужем за цыганом. Находясь в этой семье, в этом менталитете, я многое переняла.

А. П.: — Ах вот оно что. Вот откуда этот колорит в некоторых песнях. И эта мудрость: «Показал взглядом, куда лететь надо». Ох, какой это точняк! А они тебя гадать-то не научили?

Е. В.: — Нет. У них негадающая семья. Они и так точно все знают.

А. П.: — «Курю» — это хитяра из хитов!

Е. В.: — Спасибо! Я сама недавно переслушивала эту песню, и аж слезу прошибло, думаю: «Спасибо тебе, Миша!» У меня была такая история. Миша — он мой друг, дружим 21 год. Как-то пришла к нему, а он заснул. Я сидела и смотрела Петросяна по телевизору. И начала очень громко смеяться. Причем я некрасиво смеюсь! Мне папа всегда говорит: «Господи, у тебя смех не как у барышни! Гогот!» Миша проснулся, разозлился, мол, Лена, ты не у себя дома, и он меня послал куда подальше... Он меня вышвырнул из дома. Было очень холодно: у меня одна сигарета, денег нет, нет зажигалки, и сел телефон! Думаю: «Посижу-ка я на качельках, подумаю, как выкрутиться». Сажусь на качели, а попа не пролезает!

Только сигарета у меня была. Одна. Простите, но гениальная песня... Ведь в ней главная фраза: «Ведь не важно, что ты сказал! А как!»

А. П.: — Да, в твоих песнях главное — текст. Точняк полнейший, говорю это как бывшая певица. Образ, слова настолько мне ясны, близки, понятны. Искренность полнейшая. Что до музыки... Мне нравятся именно , аранжировки. Это немножко шансонно, но твои мелодии очень подходят именно тебе. А в аранжировках стиль чувствуется. А кто у тебя в зале? Бабы? Или мужчины тоже есть?

Е. В.: — Я вообще удивляюсь ситуации. В Ростове-на-Дону детей много было. А потом — не помню, в каком городе, — стала смотреть в зал, гляжу: женщина — трое мужчин, женщина — трое мужчин. Мне хотелось спросить мужиков: «Зачем вы ходите? Я же тут вас через песню крою...»

Отцовская любовь

А. П.: — Ну видишь, а выходит, мужикам нравится.

Е. В.: — Но чаще все же на концертах вижу женщин. Иногда даже узнаю своих зрителей. И это такая радость, когда приезжаешь в далекий город, а на сцену поднимаются люди, которые приехали ради тебя из другого места. И дарят не только цветы. Они еще почему-то еду возят. Хочу их поблагодарить. Особенно запомнилось: однажды пришла женщина, передала — она это так и назвала — паек. Ну шоколад, конфеты — ладно. Баночка икры, сыр. И булочка, хлебушек. А еще — салфетки, одноразовые тарелки и вилки. Что я могу сказать после этого?!

А. П.: — А вот твоя песня «Девочка», про отца, откуда эта история?

Е. В.: — Это история из жизни, я видела такого папу и девочку.

А. П.: — Спасибо тебе за эту песню. Ты мне напомнила моего отца и как он меня ругал. Он меня ребенком считал, а я себя — взрослой девушкой. И когда стоишь у дверей, тебе 13 лет, иду с мальчиком в кино...

Ё. В.: — В 13 лет с мальчиком? И вас отпустили?

А. П.: — Мальчик был хороший, да и мне нравился. Парень ждет меня у двери, выходит мой папа и спрашивает у меня: «Дочка, ты хоть теплые штаны поддела, на улице очень холодно!» Я от стыда чуть под землю не провалилась! Я не понимала, что он обо мне заботится. Думаю, все, врага нажила. Он много работал, иногда приходил домой и выплескивал все напряжение на семью...

Е. В.: — Мне кажется, что мужчина может до умопомрачения любить женщину, но так, как любит отец, никто никогда не полюбит!

А. П.: — Я вспоминаю, как отец приходил ко мне в комнату, думал, что я сплю, склонялся надо мною и говорил: «Доченька, прости меня! Я так люблю тебя!»

Е. В.: — У меня папа дома готовит. Я потом научилась готовить, как папа. Я больная до готовки. У меня даже недостаток есть: кормление окружающих. Я достаю людей этим -человек не хочет, а я пичкаю! Я ненавижу диеты, но я всегда на диетах! Я вышла замуж, у меня было 52 килограмма, а сейчас — 75! И то праздник, потому что недавно у меня было 80 кило!

А. П.: — Да ладно тебе! Спасибо, что пришла! Ты меня окунула в атмосферу начала карьеры, популярности. Тебя это все еще поражает. Дай бог, чтобы подольше это состояние длилось. Очень хочу, чтобы у тебя удачно сложилась судьба — и личная, и творческая.

Она как сериал «Школа» — не хочешь, а смотришь!

Ваенгу мне сосватал (да и всем, кто в Фэйсбуке) Стаc Садальский, дивный блогер. Выложил ролик «Курю» и приписал, что, мол, в этом что-то есть. Я запустил.

И сразу с изумлением стал смотреть на ее жесты — она еще не пела, просто включалась в музыку. Мысленно я делал то же самое, отбивая паузы точечными полувзмахами полукрыльев. А потом она запела. Слова — не шедевр, музыка, правда, интереснее. Но все вместе — голос, жесты, музыка, слова, какой-то чокнутый ее оркестрик — это было зрелище. Причем, что у нас редко бывает теперь, зрелище, до такта собранное в едином стиле.

Просто какое-то одухотворенное единство, как у Гергиева в оркестре, елы-палы!

Это было удивительно.

Конечно, она не Алла Пугачева, конечно, скорее всего, не шибко надого к нам, конечно, потом пойдет чесом по концертам, которые будут собирать залы. И примадонной не станет. Но — явление, это уж точно.

Почему это так привлекательно (и для тех, кто восхищается, и для тех, кто хает)?

Да черт его знает.

Говорят, что это кабацкий шансон.

Наверное, не совсем. Кабацкий шансон — это скорее Михаил Круг, в чем-то «Лесоповал», каким-то крылом — Лепс. Осознанное вышибание слезы и заодно денег из зрителя как продуманный ход. Это нормально. И само определение «кабацкий шансон» — не оскорбительно. Это тоже часть культуры, причем огромная.

Но личное ощущение: в Ваенге этого самого кабацкого шансона я не почувствовал. В этом смысле она чем-то похожа (по исполнительской философии) на Богушевскую — «Я пою, как мне дышится, а уж что вы там по этому поводу думаете — плевать!»

Но, конечно, она кокетничает, когда говорит, что желтые зубы и отсутствие маникюра — это потому что ей на это жаль время тратить. Если бы было жаль, она бы в интервью не оговорилась, что понимает, что это нужно. Думаю, просто она вот такой себе образ лепит. Как ас-хоккеист Овечкин без зубов. Не эстетично, но фирменно. А уж выход на концерт босиком, потому что «туфля порвалась», — это уже чистая Сезария Эвора с далекого острова.

Однако все-таки что цепляет?

Энергетика Ваенги (она есть! есть!)? Харизма вот такой растрепы? Конечно. Но не только это.

Вот был до революции такой известнейший в России фабрикант изумительного фарфора Гарднер. Он считал, что настоящий мастер обязан поднимать культуру и вкус покупателя, даже если он выпускает всего лишь чайные чашки. И его заводы славились тончайшей посудой высочайшего вкуса, просто шедеврами! Кое-что вы видели, например, в фильме о Шерлоке Холмсе: Ливанов, Соломин и все прочие распивают чаи из сервизов Гарднера.

А еще были Кузнецовы, тоже фарфоровые фабриканты. Они работали на хорошем уровне, были реально знаменитыми заводчиками, шедшими за Гарднером и, например, Поповым или мастерами Императорского фарфорового завода. Но они считали, что делать надо в массевом порядке то, что народ метет, как дармовые пряники на ярмарке. Наряду с прекрасными вещицами они наплодили каких-то деревенских кичевых сахарниц-божьих коровок, супниц а-ля горшок, солонок-грибочков и прочего, чего только народ вдруг начинал хотеть. В том числе крали идеи и у великого Гарднера. Они мечтали остаться одни на рынке. И в конце концов скупили заводы Гарднера, до последнего бившегося за воспитание вкуса у русского человека. Сил у него не хватило на такую работу.

Это я к тому, что Ваенга — это не Гарднер, конечно. Это скорее Кузнецовы: у нее есть стиль, голос, свое видение того, как и что она хочет петь. Это не небожительница и Примадонна Пугачева и даже не замороченная талантливая Земфира, но это и не «Фабрика» или «Блестящие». И уж совсем не «Воровайки».

Может, я дилетант и никого вообще ни с кем сравнивать нельзя, но вот она есть как явление, которое заставляет автоматически напевать «...я курю, мама», идя по коридору, или зачарованно следить за ее жестами. И слава богу.

При этом Ваенга еще и не напрягает! Она просто выдает то, что хотят услышать. Не искусственные тексты про тюрьму и волю или страстные — про любовь на Карибских островах, не вещает нам со сцены, как мэтры, а как бы напевает нам дневник своей жизни. Ну, такой сериал про то, что бывает у всех: со скандалами, переживаниями, дурью и любовью. Для людей моего возраста — это что-то вроде сериала «День за днем», когда-то опустошавшего улицы страны. Для нынешних — это олог или сериал «Школа». Она такая же, как большинство из нас, слыхавших о том, что есть кинорежиссер Трюффо или Фассбиндер, но с удовольствием смотрящих «Пиратов Карибского моря» и «Туриста». Или «Любовь-морковь». Она живет про наше. С желтыми зубами и без маникюра, встрепанная и, как сама говорит, полноватая для своего роста. Да и отлично! Замечательно! Из всего можно извлечь для себя пользу и удовольствие. Это уже проблема не Ваенги, а вопрос нашего ума.

Андрей ДЯТЛОВ.

Tweet

---

Комментарии

Оставьте ваше мнение

Имя
Email
Введите код 1092