Владимиру Высоцкому — 75

Мы знали наизусть все, что тогда он пел. Все. Мы пели его песни в подъездах под гитару с друзьями, пели своим девушкам на свиданиях, пели в пионерских лагерях, на концертах школьной самодеятельности, пели во время учебы в Омской высшей школе милиции МВД СССР.

Из этих песен мы узнавали, что был, оказывается, культ личности, что на переднем крае, кроме коммунистов, дрались до последнего дыхания, подчас голыми руками, штрафники. Мы формировали свои политические взгляды по его веселым песням про Мао Цзздуна и хунвейбинов и про поездки за рубеж, мы учились произносить признания в любви также, как он.

Мы пели песни про войну, которая была и кончилась тогда, когда нас еще не было. Но впереди был Афганистан и была контртеррористическая операция в Чечне, и это была уже наша жизнь. Наша жизнь в его песнях. И песня эта уже была про нас.

А каким он был Жегловым! Одна только фраза «Вор должен сидеть в тюрьме» заставляла нас работать от зари до зари, и воры сидели в тюрьме.

Он умер, когда наш выпускной курс ОВШМ МВД СССР находился в Москве на охране общественного порядка во время Олимпийских игр. Мы не верили в его смерть, нам казалось, что это не про него. Некоторым из нас, свободным от несения службы, довелось побывать на гражданской панихиде, попрощаться с великим поэтом. Мне не довелось — был в наряде. Жаль.

Он ушел... Бригадир Рябой… поручик Бруснецов... Дон Гуан.... Жеглов.... врун, болтун и хохотун... Разный, но всегда — Гамлет! Ушел, чтобы вернуться. Помните у Давлатова — «Соло на IBM»:«Все интересуются, что там будет после смерти? После смерти начинается история».

Николай Рогалев, полковник милиции в отставке, председатель Общественного совета при МВД по Республике Бурятия, член Союза писателей Бурятии

«Мне не от чего отрекаться...»

В начале 1970-х о Владимире Высоцком ходили легенды: дескать, он и летчик, и альпинист, и лагерник. Каждый пацан, имея самый примитивный катушечный магнитофон накручивал его песни. Те, кто постарше, мечтали достать билетик в Театр на Таганке. Стояли в очередях денно и нощно, в жару и стужу.

— Первая встреча с ним оказалась для меня досадной и обидной. Но что было, то было. В 1971 году мы с Эдиком Володарским, который общался с Высоцким, поселились в кооперативных квартирах в журналистском доме в Матвеевке. Тогда актер жил вместе с Мариной Влади и снимал квартиру через два дома от нашего. И хотя мы обитали всего в нескольких сотнях метров друг от друга, встретиться ни разу не пришлось. Хотя, как выяснилось позже, Владимир Семенович обо мне был наслышан.

Однажды ответственный секретарь «Советской культуры» Владислав Перфильев возьми и скажи мне:

— Эдик, чего б тебе по-соседски не взять интервью для нашей газеты у Высоцкого? Тебе Володарский поможет. Будешь первым корреспондентом в стране, опубликовавшим материал с ним. Только есть один нюанс. Надо, чтобы Володя отбоярился от блатных песен.

Я позвонил тезке, тот — Высоцкому... и о, чудо! Мне назначили время аудиенции. Маэстро встретил меня возле служебного входа. Шли долго полуподвальными ходами мимо вентиляционных труб. В гримерке Володя сразу же переоделся, нахлобучив на себя рубище Хлопуши. В тот день давали «Пугачева».

Я представился, работаю, мол, в милицейской газете, но вот «Советская культура» хочет...

Он прервал меня, сказав, что времени в обрез, поэтому «валяй сразу, что у тебя есть».

Ну я сразу на одном дыхании и вывалил предложение газеты: «Вам надо бы откреститься от некоторых песен».

— Значит, «Советская культура» публикует мои стихи и по ошибочке там что-то вкралось? Так, что ли? — спросил он меня с сарказмом. — Что б ты знал, Романов (главред «Советской культуры». — Прим. ред.) считает меня чуть ли не врагом народа. И хочет «пригладить» мое творчество. Мне не от чего отрекаться и каяться не в чем. Люди знают, где мои песни и где не мои. Тебя, Эдик, втащили в дешевенькую и гаденькую провокацию... Любого другого я бы вышвырнул из театра, но Володарский и Сева (Всеволод Абдулов — актер МХАТа. — Прим. ред.) мне говорили, что ты отличный парень и умеешь постоять за правду. Работаешь в милицейской газете? Вот там и работай. А в дерьмо не лезь. Оставайся, а я тебе билеты закажу.

Попасть вот так запросто на спектакль с самим Высоцким, куда стремится вся страна, да еще в партер? Нет! Я не смог. Я был оплеван. Вяло пробормотав что-то о занятости, направился к выходу.

Это уже потом я много раз бывал в Театре на Таганке. И иногда билеты мне заказывал сам Владимир Семенович.

Я воронежец и выходец из тамошней прессы. Однажды ко мне приехал воронежский фельетонист Володя Котенко и сразу же завел разговор о Высоцком.

— Эдик, вся воронежская журналистская тусовка говорит о том, что ты дружишь с Высоцким, это правда?

— Нет, это не так. Я Дружу с Володарским, а он — с Высоцким. Поэтому миновать встреч с Володей я не мог, но их было всего две.

— И ты можешь вот так запросто ему позвонить?

— Могу. И билеты в театр попросить могу.

— Так давай же, давай!

Я набрал номер. Говорил две— три минуты, при этом предложил гостю снять параллельную трубку. Вечером мы сидели с моим воронежским коллегой в партере, в пятом ряду, и смотрели «Десять дней, которые потрясли мир». В антракте Котенко взмолился: «А в артистическую к нему можно?»

Одаривать гостя — так одаривать. Высоцкий уделил нам две минуты — ровно столько, сколько выкуривается сигарета. Котенко сделал хозяину гримерки комплимент: дескать, мы, фельетонисты, считаем вас лучшим фельетонистом СССР.

Уже прощаясь, на вокзале Котенко сказал мне: «Если бы ты меня подвел к президенту США и сказал: «Знакомься — это мой друг Джимми», на меня бы это произвело меньшее впечатление».

Я часто задаюсь вопросом. Любили ли его повально все? Нет, конечно. Кто в те времена из маститых поэтов мог ударить кулаком по столу в «цековских» кабинетах: почему не печатаете? Тогда же плелись интриги и в кулуарах театра: Любимова подталкивали к решительным мерам (ведь случались срывы у звезды). Да и Аркадий Вайнер принародно рассказывал, что противился утверждению Высоцкого на роль Глеба Жеглова, но Говорухин отстоял. Но большинство людей его обожали. Бескорыстно, сердечно. И Владимир Семенович за друга готов был на многое. Например, у него был приятель Владимир Фоломеев. Врач-отоларинголог. Он лечил детей Высоцкого и Абдулова. Однажды проходила в Москве операция «Вега». Зачищали город от наркоманов, проституток, бомжей. Кто-то тогда набрал номер «02» и сообщил, что в таком-то доме в такой-то квартире беспорядок. Шум, музыка, пьяный дебош. Прибыла милиция. Но квартирой ошиблись и, как говорится, влетели не в те ворота.

Попали в дом к Фоломееву. Спящего врача вытащили из постели, телефонный шнур обрезали, пододеяльник порвали и полуголого в отделение привезли. А когда выяснилось, что Федот не тот, отпустили. А Фоломеев поутру возьми и обратись в Черемушкинскую прокуратуру. Вот тогда под руководством начальника отделения и было «состряпано» уголовное дело о нападении на сотрудника милиции — заместителя начальника отделения милиции по розыску.

На следующий день Сева Абдулов рассказал мне о случившемся. А еще через пару дней в редакцию газеты «Петровка, 38» (в ту пору она носила название «На боевом посту») пожаловали Володарский с Высоцким.

— Эдик, спасите хорошего человека, которого ни за что ни про что на нары отправляют, — обратились ко мне гости.

Главный редактор нашей газеты назначил журналистское расследование. А вскоре я разразился гневной статьей. На следующий после публикации день она стала предметом обсуждения в МГК (Московском городском комитете) КПСС. На ковер вызвали всех руководителей правоохранительных структур, и были сделаны серьезные выводы. Не обошлось без взысканий, был и инфаркт. Зато честь врача восстановлена. Ну а Высоцкий подарил мне несколько пластинок. На одной из них его рукой сделана надпись: «Эдику Попову, который натворил много добрых дел. Высоцкий».

Сквозь годы мчась

Генерал-майор полиции Сергей Матвеев пять лет руководил органами внутренних дел Тульской области, сегодня он возглавляет Оперативнопоисковое бюро МВД России. С юности увлечен поэзией Владимира Высоцкого. В разные годы по его инициативе в Туле было организовано большое количество интереснейших мероприятий, посвященных поэту, встреч с людьми, лично знавшими Высоцкого.

— Впервые услышал его голос в детстве с соседского пленочного магнитофона, — говорит Сергей Евгеньевич, — и был потрясен искренностью, талантом, открытостью. Начал собирать записи его песен, а потом все, что касается этого человека, все, что связано с творчеством актера и барда. Детское увлечение сохранилось на всю жизнь, и родилась большая коллекция записей, пластинок, дисков, книг, картин.

Кажется, Высоцкий прошел все, о чем писал: и воевал, и летал, и служил на подлодке, и покорял горы, и боролся с бандитами, и сидел в тюрьме. Впервые увидел его в спектакле «Антимиры» в Театре на Таганке в 1977 году.

Я был хорошо знаком с немногими по-настоящему близкими людьми Владимира Семеновича: Анатолием Утевским — товарищем юности, Валерием Нисановым — соседом по дому, Всеволодом Абдуловым — единственным настоящим другом певца.

Вторая половина XX столетия в России озарена его поэзией, его песнями, его энергетикой. Он сказал за всех, кто молчал в эпоху застоя, кто боялся сказать. Его тайно слушали простые работяги, профессора и политическая элита, его творчество было близко и доступно всем. Сегодня изучающим советскую эпоху можно сказать: слушайте и читайте Высоцкого.

...Однажды поэт был в нашем городе. Всеволод Абдулов под Тулой попал в автомобильную аварию. Высоцкий прервал свое пребывание в Париже и прилетел к другу, был у него в областной больнице.

Сегодня, когда Высоцкого официально объявили классиком, многие хотят записаться в его друзья. Вспоминают публично, как вместе пели или пили... У Высоцкого была вся страна. И счастье, что у этой страны был Высоцкий. Правдивый стих, бунтарский нрав и сегодня не покорить, не причесать и не пригладить. Он и сегодня говорит правду о нас.

Зрители попали в плен

В музее истории самарской полиции при Культурном центре ГУ МВД России по Самарской области (клуб имени Дзержинского) сохранились газетные вырезки, фотоснимки и книги, повествующие о приезде Высоцкого в Куйбышев. Почему именно в ведомственном музее? Ответ прост: именно в этом здании была организована площадка для его выступления в 1967 году.

Клуб имени Дзержинского был клубом работников милиции и госбезопасности, но здесь же проводились различные культурные мероприятия для студентов.

«В 19 часов перед входом уже толпились люди и спрашивали лишний билетик. Касса была закрыта, полный аншлаг: люди закончили работу и, получив информацию от друзей и знакомых о дневном выступлении Высоцкого, ринулись к кассам. Цена билета была смехотворная — один рубль. Места в зале не нумеровались», — вспоминает Геннадий Внуков, один из зрителей, который позже описал свои впечатления в книге «О жизни и звездах, о святом и вечном».

В милицейском клубе Высоцкий исполнил 29 песен. После того как на экраны вышел фильм «Вертикаль», в котором Высоцкий играл и пел свои песни, горком комсомола был завален заявками с просьбой повторить концерты. Предположительно планировалось 20 тысяч зрителей. Такого большого зала в городе не было. Спасло то, что к ноябрьским праздникам открыли Дворец спорта.

Концерт состоялся 29 ноября 1967 года. Все проходы Дворца спорта были заняты, более того, зрители сидели на ступеньках. В тот день правопорядок обеспечивали усиленные наряды милиции. Надо отметить, что многие сотрудники сами были поклонниками творчества Высоцкого и с удовольствием шли на это дежурство.

Поначалу Владимир Высоцкий нервничал, так как ему не приходилось выступать перед такой большой аудиторией. Волновался он сильно. Успокоился, лишь когда вышел на сцену, и... моментально взял зрителей в плен. Концерт состоял из двух отделений, по 15 и 16 песен. В перерыве между выступлениями произошел забавный случай.

Высоцкий вышел за кулисы и закурил сигарету. Данное нарушение пожарной безопасности происходило на глазах у старшего инспектора УВД Куйбышева капитана милиции Льва Кулагина. Вот как этот случай 45-летней давности описывает ветеран МВД: «Я как раз дежурил на этом концерте. Мой пост находился за кулисами, поэтому увидеть автора и исполнителя песен в лицо я, к сожалению, не мог. Во время антракта за кулисами появился плотный молодой мужчина в сером свитере и... с сигареткой. Я сделал ему замечание. Знаете, понятия не имел, что это был Владимир Высоцкий! И воспринял он это совершенно спокойно. Без злости и раздражения сказал: извините. И тут же потушил сигарету!»

Кулагин уже как 26 лет на пенсии. Он признается, что никогда не был поклонником бардовских песен, ему по душе больше джазовая музыка. И все-таки мимолетное общение с Высоцким позволило сделать вывод, что Владимир Семенович резок и надрывист только на сцене, в жизни он иной — мягкий, вежливый и, как показал случай, законопослушный!

Самарцы чтут воспоминания об этом человеке! К примеру, в фойе клуба имени Дзержинского (тот самый клуб работников милиции и госбезопасности) к 50-летию со дня выступления барда 24 мая 2007 года был установлен бюст Владимира Высоцкого. В городе Самаре есть улица Высоцкого. Неподалеку в сквере, носящем имя Высоцкого, открыта памятная стела в честь великого барда. В Самаре появилась традиция: ежегодно проводить на Волге парусную регату на Кубок Владимира Высоцкого. На Дворце спорта, где прошел его второй концерт, — мемориальная доска.

В Самаре работают два музея Высоцкого. Один — с 1985 года. Поскольку официально разрешения на его создание получено не было, экспозиция существовала нелегально. Он стал первым в стране музеем Владимира Высоцкого.

Валентина СИДОРОВА

Слушателей собирали песни за стеной

Воспоминания Севастьяна Самохвалова, полковника милиции в отставке, бывшего начальника 3-го РУВД (ныне ОВД по Тверскому району ЦАО города Москвы).

Про Большой Каретный, о котором Высоцкий поет в своей песне, мне известно немало. Довелось нести здесь службу еще с 1962 года, когда юнцом пришел в 17-е отделение на должность милиционера-мотоциклиста. Работы хватало: приходилось часто выезжать и доставлять к нам разбушевавшихся клиентов ресторана «Узбекистан». Хотя в те времена дебоширам несладко жилось. Если первый раз за хулиганство давали пятнадцать суток, то за рецидив наказывали уже годом лишения свободы.

В 1964 году меня перевели в участковые. Отделение на 3-м Колобовском переулке находилось всего в полукилометре от «дома артиста», где жили только представители этой профессии (Каретный 5/10). Там и собирался круг Высоцкого. Гости, друзья и коллеги приходили после спектаклей ближе к двенадцати ночи. Но ни разу за время службы не поступало жалоб на громкую музыку или разбуянившуюся компанию. Как участковый, я бы сразу узнал о каких-нибудь устных или письменных жалобах. Посиделки проходили чинно, за чаем-кофе и беседами. Думаю, соседи только радовались возможности послушать его вживую.

Однажды мне повезло. Кто-то из артистов передал билеты для участкового. Заранее предупредили, чтобы в Театр на Таганке пришли пораньше. И вот я с женой Татьяной в зале. Народу, как говорится, яблоку негде упасть. Занавес на сцене опущен, за ним слышится пение Высоцкого. Начался спектакль, где он от души сыграл главную роль — Гамлета. Даже не подходят слова «не жалея себя», настолько невероятна была самоотдача.

Записала Елена ЕВТЕЕВА

Деликатное дело

Из воспоминаний Михаила Воробьева, полковника милиции в отставке, бывшего заместителя министра внутренних дел Удмуртской Республики

В 1979 году следственной частью Следственного управления МВД Удмуртской АССР расследовалось уголовное дело по обвинению нескольких администраторов и руководителей концертных площадок. Дельцы от эстрады похищали часть кассовой выручки от внеплановых гастролей известных артистов.

Я был включен в следственную группу. Вскоре меня пригласил к себе исполняющий обязанности начальника Следственного управления подполковник милиции Юрий Зархин. Он сообщил, что Владимир Высоцкий с группой Театра на Таганке находится на гастролях в Тбилиси. Передо мной стояла задача: выехать туда и допросить в качестве свидетелей самого Высоцкого и главного режиссера театра Юрия Любимова.

Предстояло выяснить у Владимира Семеновича: получал ли он деньги от организаторов концертов помимо кассовых документов. Через два дня я уже был в Тбилиси. Местные товарищи определили мне помощника — следователя Алика Степаняна. Он увлекался творчеством барда и искренне обрадовался возможности лично увидеться с артистом, пусть и по долгу службы.

Владимир Семенович вышел к нам сонный, укутанный в простыню и довольно вежливо объяснил, что накануне очень поздно лег спать, и попросил нас приехать к нему в обед.

В назначенное время в номере он встретил нас вместе с главным администратором Театра на Таганке Янкловичем. Мы очень душевно и продуктивно поговорили. Однако получение денег Высоцкий отрицал. Зато рассказал нам, что в ноябре 1979 года на экраны выйдет фильм с его участием «Место встречи изменить нельзя». Картине исполнитель роли Глеба Жеглова пророчил большую популярность.

Янклович на допросе вел себя менее уверенно. Мне пришлось выписать ему повестку — приехать в Ижевск для проведения очных ставок.

После этого Владимир Семенович подсказал мне, где я могу найти Юрия Любимова — главного режиссера Театра на Таганке. При мне артист позвонил режиссеру, рассказал о моем приезде и договорился о встрече. Потом Высоцкий предложил нам вчетвером пообедать. Он, Янклович, Степанян и я съездили в ресторан: съели по порции хинка— ли, выпили по кружке пива.

На следующий день мне нужно было увидеться с Любимовым. Режиссер вел себя в разговоре очень деликатно — никакой «звездности» я не заметил. На все вопросы отвечал подробно. Закончив допрос, я извинился перед Юрием Петровичем за настойчивость, и мы со Степаняном уехали в гостиницу. Вечером мы посетили спектакль «Преступление и наказание». Другой возможности побывать на спектакле Театра на Таганке у меня не было.

Высоцкий играл Свидригайлова. Спектакль шел три часа с небольшим перерывом. После спектакля артист подошел к нам. Выглядел он очень уставшим и осунувшимся. Мы поблагодарили его за игру, попрощались.

Вот такой была моя встреча с Владимиром Высоцким. Естественно, для меня это была часть работы — я даже не попросил у него автограф на память...

Tweet

---

Комментарии

Оставьте ваше мнение

Имя
Email
Введите код 9532