Порт страдания и забвения (Ванинский порт)

«КРУИЗ» НА КРАЙ СВЕТА

Впрочем, блатной в чистом виде эту песню назвать никак нельзя. Рассказ в ней идет не от лица матерого, «засиженного» уголовника. В те годы в тюрьму, в лагеря мог попасть каждый, и зарекаться от нее не мог ни военный, ни ученый, ни врач, ни писатель, ни даже чекист. Поэтому песня не содержит блатного сленга, в ней нет отсылки к традиционному воровскому фольклору. Это крик души нормального, «гражданского» человека, волею судьбы и властей подвергнутому смертельному испытанию. Испытанию неволей, холодом, голодом, болезнями, унижениями от вертухаев и блатарей. Сотни тысяч людей (миллионы? - точной статистики нет) не выдержали всего этого. Суровая северная природа, скудное питание и почти что рабский труд подрывали здоровье в считанные месяцы. Но это уже там, в лагерях. А ведь до них еще нужно было добраться. На пароходе, в трюме. В невыносимых условиях:

От качки страдали зэка, 
Обнявшись, как родные братья, 
И только порой с языка 
Срывались глухие проклятья.

Лейтенант Вадим Стародубцев попал на Колыму в 1938 году. Он был осужден «за контрреволюционную деятельность». И попал он в лагеря как раз водным путем. В его книге «Люди, годы, Колыма» есть описание того страшного путешествия:

«Я был этапирован на пересылку Севвостлага, на «Чуркин мыс». Пройти это «адово чистилище», выжить и не потерять человеческий облик помогло то, что я влился в среду бывших военнослужащих - танкистов, летчиков и моряков - численностью в 25 человек. Была занята «круговая оборона», круглосуточно дежурили звенья по пять человек, они пресекали все попытки блатарей и лагобслуги нарушить наш «суверенитет» и обокрасть кого-либо из нас. При посадке на пароход мы сохранили целостность нашей группы. После 15-суточного плавания началась выгрузка из трюмов около восьми тысяч заключенных, доставленных этим рейсом. Увиденная на пирсе картина и сейчас стоит перед глазами: отвесная сопка, стекающая с нее вода - и лежащие кругом люди, пьющие воду из кюветов и луж под ногами. До прибытия парохода его пассажирам трое суток совершенно не выдавали питьевой воды и никакой пищи. Попытки конвоя построить заключенных в колонну, несмотря на команды, стрельбу, рычание многочисленных овчарок, избиение прикладами лежащих и пьющих из луж грязную воду, не увенчались успехом, и только когда была утолена жажда, начали люди постепенно подниматься с земли и строиться в колонну».

Но многие осужденные так и не добрались до Колымы. Они погибли прямо в трюмах, которые были переполнены людьми, как бочки сельдью...

КАК ПЕСНЯ СТАНОВИТСЯ НАРОДНОЙ

Точная дата, когда была сочинена песня, неизвестна, но, видимо, это произошло еще в те, «гулаговские» времена. Широкую же известность «Ванинский порт» приобрел уже в «оттепель» - в 50-60-е годы. Есть, как это всегда бывает со старыми и легендарны- ми песнями, несколько текстовых версий. Поскольку песня передает- ся устно, она несколько искажается, какие-то слова подменяются по созвучности, но зато - песня фольклоризируется, становится истин- но народной. Впрочем, различия с канонической версией, которую мы печатаем здесь, минимальные.

А вот насчет авторства песни до сих пор идут жесткие споры. Писатель Виктор Астафьев считал, что написал «Ванинский порт» поэт Борис Ручьев, который долгие годы провел в сталинских лагерях. Впрочем, особых доказательств он не предоставлял.

Еще есть версия, что сочинил легендарную песню Николай Серебровский. Он работал на Колыме шофером и регулярно публиковал свои стихотворения в тамошней газете. Но его сочинения до нас не дошли, а потому ничего определенного сказать нельзя.

Еще исследователи лагерного фольклора в качестве автора этой песни называют имя Федора Демина. Он также немало лет «чалился» на Колыме, попутно сочиняя стихи. Но и в данном случае нет железных фактов в пользу Демина.

Наконец, последним претендентом на авторство является Григорий Александров, который, в отличие от остальных, сам прямо заявлял, что именно он и есть тот самый загадочный автор «Ванинского порта». Однако насчет него и больше всего сомнений. Представивший свой текст Александров, противопоставляя его «официальному», допускает ряд проколов. К примеру, у него есть такие строки:

Будь проклята ты, Колыма, 
Что названа чудом планеты!..

Но во всем известном варианте строчка звучала так: «что названа чудной планетой». А что такое «чудо планеты» - странное выражение, не обиходное по отношению к Колыме? Кто так называл Колыму и почему? В то время как словосочетание «чудная планета» понятно любому лагернику, поскольку в ГУЛАГе переходила из уст в уста ироническая частушка:

Колыма, Колыма, 
Чудная планета: 
Девять месяцев зима, 
Остальное - лето!

А еще в некоторых версиях песни встречается даже такое определение Колымы- «черная планета». Но этот вариант, видимо, просто возник из-за созвучия «чудной» и «черной». Кто-то запомнил эти строки на слух, вот и пошло...

СКРОМНОСТЬ ПОНЕВОЛЕ

Впрочем, проблемы с идентификацией авторства «Ванинского порта» вполне естественны в данном случае - ведь в те времена поэт, сочинивший эту песню, мог и под расстрел за свой поэтический дар попасть. Или «червонец» к сроку своему добавить. Тут уж не до славы. Вот и не брал на себя тогда никто бремя авторства этого действительно сильного песенного произведения (это мнение авторитетных филологов и исследователей фольклора).

Ну а сейчас уже остается только строить версии и гадать, гадать. Да это и обычное дело со старыми песнями, когда автор остается в забвении, зато его труд тиражируется устным путем, а песня получает почетный статус народной. Так произошло и с «Ванинским портом». Что интересно, песня популярна до сих пор. Ее исполняют и известные шансонье на своих концертах.

Вот только мало кто сейчас из молодых слушателей понимает, о чем идет речь в песне. Все описанные там события происходили уже чуть ли не сто лет назад. Все это уже такая дикость, в которую не верится. Однако это было, это история русской тюрьмы, о которой не даст забыть эта замечательная, трогательная песня.

Прощай, моя мать и жена, Прощайте, любимые дети: Знать, горькую чашу до дна Придется мне выпить на свете...

«Ванинский порт»

(Автор неизвестен)

Я помню тот Ванинский порт 
И вид парохода угрюмый, 
Как шли мы по трапу на борт 
В холодные мрачные трюмы.

На море спускался туман.
Ревела стихия морская; 
Лежал впереди Магадан –
Столица Колымского края.

Не песня, а жалобный крик 
Из каждой груди вырывался. 
«Прощай навсегда, материк!» -
Хрипел пароход, надрывался.

От качки страдали зэка, 
Обнявшись, как родные братья, 
И только порой с языка 
Срывались глухие проклятья:

«Будь проклята ты, Колыма, 
Что названа чудной планетой! 
Сойдешь поневоле сума, 
Оттуда возврата уж нету!».

Пятьсот километров - тайга, 
В тайге этой - дикие звери. 
Машины не ходят туда, 
Бредут, спотыкаясь, олени.

Там смерть подружилась с цингой, 
Набиты битком лазареты; 
Напрасно и этой весной 
Я жду от любимой ответа.

Не пишет она и не ждет, 
И в светлые двери вокзала, 
Я знаю, встречать не придет, 
Как это она обещала.

Прощай, моя мать и жена. 
Прощайте, любимые дети: 
Знать, горькую чашу до дна 
Придется мне выпить на свете...

Не пишет она и не ждет, 
И писем моих не читает. 
Встречать на вокзал не придет, 
А если придет - не узнает.

Tweet

---

Комментарии

Оставьте ваше мнение

Имя
Email
Введите код 8732