Иван Кучин: «Свой жанр я называю авторской песней!»
Сегодня мы расскажем об Иване Кучине, поэта и певце, не совсем типичном для шансона, для блатной песни. И уж тем более для российского шоу-бизнеса. Хотя Кучин имеет все права на то, чтобы выступать в блатном жанре — судим он был четыре раза (все ходки по 144-й статье УК РСФСР), и в ощей сложности отсидел он 12 лет.
«НЕ НАДО МЕНЯ ЗАПИСЫВАТЬ ШАНСОНЫ, БАРДЫ И РАПСОДЫ...»
Сам он говорит, что неизвестно, как бы сложилась его жизнь в дальнейшем после четырех ходок. Но тут умерла его мама, он понял, что больше у него никого нет, многое осознал и всерьез занялся стихами и песнями. Про свои судимости он говорит: «Я же никого не убил, не изнасиловал, старушку в колодец не бросил, а вот аппаратуру в доме культуры свистнул, хотелось петь. В тюрьму попадал по молодости и по дурости, в итоге отмантулил 12 лет. Я этим не горжусь».
Начал записываться Кучин еще в 1986 году — тогда и вышел первый диск. Прогремел же Иван Кучин в 1997 году, когда стал абсолютным лидером по продажам компакт-дисков и компакт-кассет. При этом сам по себе Кучин не был известен, ну совершенно! До этого года он не дал ни одного интервью. Кто же он такой, гадали меломаны и любители шансона.
С того года он стал понемногу приоткрываться. Говорил, что о сцене не мечтал, но в последнее время ощутил душевную потребность петь. Интересно он отвечал на вопрос, считает ли он себя представителем русского шансона. «Когда меня причисляют к русскому шансону, всегда вспоминаю слова Высоцкого, который говорил: «Не надо меня записывать в шансоны, барды и рапсоды". Я не считаю, что продолжаю его традиции (мне до Высоцкого далеко), но этого принципа придерживаюсь. Ни в каких совместных концертах с другими авторами не участвую, на тусовки не хожу. Свой жанр я называю авторской песней. Главное для меня в песне — текст, сюжет».
Вспоминает Кучин и тот самый свой первый альбом, 1986 года: «Я тогда дурной был, воровал. Я не отказываюсь от тех своих песен, но мне за них стыдно, и я не хотел бы, чтобы они тиражировались. Там даже голос не мой, а какой-то детский. Когда меня посадили в очередной раз, то конфисковали и запись альбома. Но, видимо, милиционеры его переписали, и альбом все-таки пошел...». Кучин подчеркнуто скромен: «Кто умеет переживать — тот и поэт. Я же немного научился рифмовать».
«БРАТ, ТЫ ПО ЖИЗНИ ДОЛЖЕН...»
Говорит Кучин намеками о весьма важных вещах: «Когда я появился в Москве, на меня хотели накинуть аркан, предлагали квартиру (я же долгое время снимал углы), но я не продался. Не дай бог продаться за какие-то гроши, которые сегодня тебе предложат, а завтра скажут: «Брат, ты по жизни должен...".
Имеется в виду следующая ситуация. Обычно начинающего шансонье «грели» бандиты, пока он не раскрутится. Потом он платил им большие деньги со своих гонораров. Кроме того, блатные исполнители принадлежали каждый к своей преступной группировке, которые делили города. «Чужой» шансонье не имел права появляться в городе, который контролировала не «его» группировка. Также «своего» исполнителя братва могла вызвать спеть им в кабаке в любой момент. Бесплатно. Это кабала. За все приходится платить.
Но Иван Кучин избег подобной «крыши». Он такой чуть ли не единственный из шансонье. Поет Кучин перед зрителями не чаще раза в месяц — «чес» не для него. Много общается со зрителями. Он против слова «концерт» — свои выступления он называет «встречами со зрителями». Опять-таки, прямо как Высоцкий.
Однажды на концерте Кучин не смог допеть одну из своих любимых песен— «Телогрейку». Говорит, чувства переполнили. . .«А песню с холодным сердцем петь нельзя», — считает он. Был еще такой случай. Из зала ему женщина крикнула: «Я потеряла мужа, ребенка, думаете, мне стоит жить дальше?». Кучин сказал, чтобы женщина зашла к нему в гримерку после концерта — «охрана пропустит». Он сдержал обещание и о чем-то общался с несчастной около получаса.
«Я СВОЙ ГОЛОС НЕНАВИЖУ...»
В отличие от многих шансонье, Иван Кучин не дает концертов в местах лишения свободы. Говорит: «У меня на зону аллергия. Подъеду к ней и посмотрю, и все, не могу, неохота». Также, кстати, не мог зайти в зону другой сиделец и поэт Михаил Танич.
Кучин откровенно признается, что питерские исполнители — Розенбаум, Шевчук, Гребенщиков, Буланова ему нравятся гораздо больше московских, чище они! Свои же песни он не слушает: «В них и так вся моя жизнь — это очень тяжело — переживать ее дважды». Еще вот такое откровение: «Я свой голос ненавижу, хриплый, и вообще мне не нравится». И говорил: «А вот у жены красивый голос, но она почему-то петь стесняется». Жена же его бросила и вполне теперь поет...
Простой поэта после личной драмы длился три года. Сейчас вроде бы все в порядке...
Биография
Родился 13 марта в 1959 году в Петрозабайкальске, в простой рабочей семье. Отец — Леонид Иванович работал шофером, мама — Нина Иннокентьевна была железнодорожником.
Учился на художественно-графическом отделении Улан-Удэнского педагогического училища. Служил в армии, в Забайкальском военном округе. Свой первый срок получил за кражу аппаратуры в доме культуры. Период с 1980 по 1993 год Иван вспоминает неохотно и здесь биография ограничивается сухими фактами: четырежды судимый, он провел за решеткой в общей сложности 12 лет. Освободившись в последний раз в 1993 году из Абагура Лесного, ИТК-12, Иван, благодаря друзьям, начинает записывать песни.
В 1995 году, не имея ни семьи, ни средств, ни постоянного места проживания, на свой страх и риск отправляется в Москву. Долгое время скитается по подвалам и чердакам, в то время когда его песни гремели по стране. Как рассказывал в интервью нашей газете крупнейший в России коллекционер блатного фольклора Владимир Окунев, Кучин замалчивался именно потому, что не стал сотрудничать с братвой, брать у нее в долг.
И только в 1996 году при финансовой поддержке новокузнецких бизнесменов снимает квартиру, налаживает быт, женится на молоденькой женщине и записывает альбом «Судьба воровская», который в 1997 году, став абсолютным лидером продаж, позволил Ивану Кучину встать на ноги, купить квартиру, построить современную студию. Но судьба и в этот раз нанесла жестокий удар: жена Лариса, которую он так любил, посвящал ей песни и вывел ее в люди — предала его, изменила.
С 1998 года по 2001-й новых альбомов не было. Единственная сестра, которая младше Ивана на 12лет, узнав, что брат остался один, погряз в бракоразводных процессах и разделах имущества, пришла ему на помощь. По рассказам самого Ивана, мать всегда хотела, чтобы дети жили вместе и, видимо, ее воля свершилась.
В 2001 году выходит альбом «Царь-Батюшка», который раскрывает автора как зрелого и мудрого поэта. Награжден орденом «За службу на Кавказе» Северо-Кавказским военным округом и лично ныне покойным генералом Геннадием Трошевым.
Первая его песня — «Хрустальная ваза».
«Человек в телогрейке»
(Одна из лучших песен Ивана Кучина)
Как далеко-далеко,
Где-то там в Подмосковье,
Фотографию сына
Уронила рука.
А по белому снегу
Уходил от погони
Человек в телогрейке,
Или просто ЗК.
Мать прислала письмо:
«Захворала, сынок,
Знать, готовить белье
Уж подходит мне срок,
Только прежде чем в путь,
Мне хотя бы разок
Перед смертью взглянуть
На тебя бы, сынок.
Потеряла покой,
Все одно: как ты там?
Неужели с тобой
Уж не свидеться нам?
Я б примчалась к тебе,
Да подняться невмочь».
И на дерзкий побег,
И на дерзкий побег
Он пошел в ту же ночь.
В небо взвилась ракета
И упала за реку,
Ночь опять проглотила
Очертанья тайги.
А из леса навстречу
Беглецу-человеку
Вышел волк-одиночка
И оскалил клыки.
Человек вынул нож:
Серый, ты не шути,
Хочешь крови, ну что ж,
Я такой же, как ты.
Только стоит ли бой
Затевать смертный нам?
Слышишь лай — то за мной
Псы идут по пятам.
Я ведь тоже, как зверь,
В угол загнан людьми -
А раз так, что теперь
Нам делить, черт возьми?
Видишь сам, бог не дал
Ни тебе и ни мне.
Волк еще постоял,
Волк еще постоял
И растаял во тьме.
Рвали повод собаки,
В кровь сдирая ладони,
След петлял и терялся,
Злобно выла пурга.
А по белому снегу
Уходил от погони
Человек в телогрейке,
Или просто ЗК.
И ефрейтор один
Тоже мать вспоминал,
И средь черных осин
Все бойчее шагал,
Десять суток — цена,
Кто назначил ее?
Вот мелькнула спина,
И поднялось цевье.
Сухо щелкнул затвор,
Оглянулся ЗК.
«Сука», — выдохнул он
И взглянул в облака.
А вверху пустота,
Лишь вдали по кривой
Покатилась звезда,
Покатилась звезда,
Словно в отпуск домой.
Снег расплавили гильзы,
Истекал кровью
Человек в телогрейке,
Безымянный ЗК.
А далеко-далеко,
Где-то там в Подмосковье,
Фотографию сына
Уронила рука.
А далеко-далеко,
Где-то там в Подмосковье,
Фотографию сына
Уронила рука.