Шансон под «крышей» братвы?!

Владимир Окунев — крупнейший в России собиратель и коллекционер шансона. В его уникальном и не имеющем аналогов домашнем музее более 10 тысяч музыкальных альбомов, около 8 тысяч фотографий, обширная библиотека.

Мы беседуем в его квартире: на стенах фотографии, афиши, постеры, всевозможные сувениры, подаренные хозяину музыкантами— шансонье. Владимир Степанович перед началом беседы ставит песню «Колодники» на стихи Алексея Толстого: каторжане, закованные в кандалы, бредут на каторгу. «Это лирическая, сюжетная песня, берущая за душу, — говорит Владимир Окунев, — не какая-нибудь киркоровская «Зайка» с бессмысленным набором слов».

«НЕ ЧАЛИЛСЯ — НЕ ПОЙ»

Владимир Степанович живет в Петербурге, много лет работает в милиции. Но говорит, что интерес к шансону у него возник не из-за профессии. В молодости любил поиграть на гитаре, входил в школьный ансамбль.

— Работа в милиции помогает мне понимать, о чем поется в блатных песнях. Эти песни понимают только те, кто сидел, и те, кто сажал.

— Но ведь многие шансонье никогда в тюрьме не сидели, апоют. Как вы к этому относитесь?

— Известный исполнитель Иван Кучин, чье мнение я очень уважаю, считает, что петь блатные песни может только тот, кто сидел. С другой стороны, тот же Михаил Шуфутинский не сидел, но тексты ему писали братья Полярники, немало отсидевшие и знающие тему изнутри. Кате Огонек пишет питерский поэт Эдуард Кузнецов, также сидевший. Но я все-таки поддержу мнение Ивана Кучина.

— А как же Высоцкий? Он не сидел, но его блатные песни завоевали народную любовь.

— Высоцкий — как Пушкин. Рождаются такие люди раз в сто лет. Не знаю, общался ли он, собирая материал, с ворами, но его блатные песни достоверны. Кстати, я не в восторге от того, что сейчас стало модным перепевать Высоцкого. Его песни неразрывно ассоциируются с его голосом. Я хорошо разбираюсь в шоу-бизнесе: когда перепеваются известные песни, это означает, что исполнитель хочет сделать деньги на чужой славе. С другой стороны, я только приветствую, когда исполнители обращаются к поэтам-классикам. Взять тех же «Колодников» Толстого. Или Есенина, чье 110-летие мы отмечали в этом году. На его стихи масса песен! В том числе в стиле шансона.

«БЫТЬ В ТЮРЬМЕ И ПЕТЬ О НЕЙ НЕЛЬЗЯ»

Владимир Окунев не только коллекционер, но и историк шансона. Поэтому знает о нем все. С самого начала.

— Шансон — это бардовская, солдатская и блатная песня, уличный фольклор, народная песня. Зачем все эти жанры смешали и назвали шансоном, я не знаю. Корнями шансон уходит еще в былины, когда певцы ходили, играя на гуслях, и рассказывали сюжетные истории. Былины не имеют аналогов в фольклоре других народов. Разве что где-то рядом карело-финский эпос. И шансон — блатная песня не имеет аналогов за рубежом. Лишь рэп негров из того же ряда.

— Владимир Степанович, а когда шансон стал примерно таким, каким мы слышим его сейчас?

— В своем нынешнем виде шансон оформился к началу XX века. Его первый расцвет пришелся на 1-ю Мировую, Гражданскую войну, времена нэпа. Происходили эпохальные события, и песня на них откликалась. Второй расцвет случился в 50-е. Тогда, после смерти Сталина, на свободу вышло много талантливых авторов, которые писали стихи, рассказы, воспоминания о том, с чем они столкнулись в неволе. Еще есть военный шансон: песни о штрафбатах, «афганские» и «чеченские» песни. Есть и блатные песни, связанные с войной, например: «Я был батальонный разведчик». Тут и про войну, и про любовь с изменой.

— Где обычно пишутся блатные песни: на зоне или уже на воле, после отсидки?

— Один из исполнителей блатной песни сказал как-то: «Сидеть в тюрьме и петь о тюрьме может только ненормальный». Как правило, эти песни пишутся уже на воле. Взять известного поэта-песенника Михаила Танича. Сидел он давно, но тексты на блатную тематику пишет до сих пор. Но есть и исключения. Те же братья Полярники писали именно на зоне.

— Поют ли блатные песни непосредственно на зоне?

— Да. Вот как это бывает. Сидят в камере 10-20 человек, и вдруг один из них запел. Случился порыв души у человека. Вся камера замолкает и слушает: одну песню, две, три... Классические блатные песни довольно просты: обычно там все менты и вохровцы плохие, все зеки — хорошие, плюс роковая любовь, родной дом, мама. Но песни эти обязательно сюжетные, очень лиричные и нормального человека не оставят равнодушным. Мне рассказывали, что в тюрьмах любят петь песни Розенбаума, и не только блатные. Тот же «Вальс бостон».

«ИСПОЛНИТЕЛЕЙ ПРОДВИГАЕТ БРАТВА»

Владимир Окунев многое знает о современном шоу-бизнесе: что, как и почем. И сетует, что многие на шансоне просто зарабатывают, а некоторым талантливым исполнителям не пробиться на сцену.

— Когда шансон с успехом появился на радиостанциях, некоторые артисты поняли, что на нем можно зарабатывать. Песни в данном стиле исполнили Пугачева, Газманов, Буйнов и другие. Все стали покупать время в эфире (в Питере три песни в месяц стоят 800 рублей).

Это привело к тому, что люди перестали понимать, что же такое шансон. Послушав Газманова, они думают, что это и есть шансон. На радио раскручиваются откровенно заказные проекты, поэтому я принципиально не слушаю его. Зато классики шансона — Петр Лещенко, Утесов, Вертинский — почти не звучат. А ведь тот же Леонид Утесов — один из лучших исполнителей блатных песен. Взять те же его «Одесские песни»...

— Какое участие принимает в шансонном бизнесе криминал?

— Самое прямое. Многие радиостанции принадлежат ему. Братва продвигает своих исполнителей — за счет денег, связей. Посмотрите на некоторых из них. Они в «конкретных» наколках, на концертах передают приветы той или иной братве. Когда недавно авторитета Иванькова — Япончика вернули в Россию, тот же Вилли Токарев публично выступал в его защиту, даже исполнял песню, посвященную Япончику.

Пробиться со стороны на сцену сейчас очень трудно. Один исполнитель отверг сотрудничество с криминалом, и ему преподнесли карту России, где были отмечены города, в которых ему лучше теперь не появляться.

— «Братва, не стреляйте друг в друга!» — это блатная песня?

— Это точно не классическая блатная песня. Я бы назвал песню Евгения Кемеровского гимном братве. Которая, кстати говоря, активно его и продвигает.

«ТАМ «ПЕТУХ», ЗДЕСЬ ПАХАН»

Владимиру Степановичу по-настоящему близок лишь тот исполнитель, у кого не только музыка и тексты хорошие, но и высокие душевные и моральные качества.

— Мне не нравится, когда шансонье бравируют тем, что сидели. Некоторые известные артисты хвалятся этим в каждом интервью. А чем, собственно, хвалиться? Сидели-то за дело. И сидеть-то можно по-разному: там быть «петухом», а на воле строить из себя пахана. Опять же, многие артисты в своих интервью твердят, как они не любят этот продажный шоу-бизнес, где одни «голубые». Мол, никогда с ними на одной сцене стоять не будут! А потом видишь: заплатили им хорошо, — и ничего, стоят. Мне в этом смысле нравится позиция Кучина. Он как-то был на радиопрограмме, где слушатели задают вопросы. После нее признался: «До чего мне Питер понравился! Никто не стал спрашивать, за что я сидел». Я знаком со многими исполнителями блатных песен, но никогда не выпытываю у них, за что сидели. Кто хочет — сам рассказывает.

— Кто еще, кроме Ивана Кучина, вам импонирует из шансонье?

— Можно по-разному относиться к Шуфутинскому. Но он после концерта, несмотря на свой статус «звезды», не считает зазорным раздавать автографы всем желающим сколь угодно долго. К сожалению, некоторые исполнители не так ценят своего слушателя. Хорошо отношусь к Звинцову, Дюмину.

— Владимир Степанович, как вы относитесь к женщинам-шансонье?

— Положительно. У меня много их записей. Но хороших исполнительниц очень мало. Люба Успенская — это скорее ресторанная песня. Катя Огонек поет то, что называют блат-попом, — дискотечный шансон. Выделю француженку Дени Верни. Она приезжала в СССР еще тогда, когда блатные песни были под запретом. Так она запоминала их наизусть и по памяти записывала во Франции. Что-то, что забывала, конечно, добавляла от себя. Но так и появляются народные песни. Например, «Мурка». У меня есть около сорока ее вариантов. Или «Постой, паровоз...». А ведь у этой песни есть автор, и он еще жив! Это питерец Николай Ивановский, сидевший. Но люди добавляют какие-то строчки от себя, поэтому песни и становятся народными, а значит, любимыми.

Tweet

---

Комментарии

Оставьте ваше мнение

Имя
Email
Введите код 2846